Гомельские силовики сходят с ума???

Только что стало известно, что в Гомеле задержан экс-кандидат в депутаты горсовета, независимый молодой политик Пётр Филон.

Сейчас он находится в Советском РОВД областного центра. Ему инкриминируют организацию несанкционированного массового мероприятия.

Судя по всему, речь идёт о записи Петра в социальной сети «ВКонтакте».

В конце прошлой недели Пётр Олегович разместил в своём аккаунте объявление следующего содержания: «Товарищи офицеры КГБ! Я всё равно увольняюсь, так что не портите жизнь ни мне, ни людям». После этой записи, в виде комментария (и без особой связи с основным постом, надо признать), он предложил своим друзьям встретиться в понедельник в 19.00 возле памятника воинам-интернационалистам у себя «на районе».

И вот, как он рассказал по телефону, сегодня утром его буквально из дому вытянули милиционеры. Сначала участковый, под предлогом, что в квартире громко играет музыка, потребовал открыть дверь, а когда ничего не подозревающий экс-кандидат выполнил требования, его задержала опер-группа во главе с неким полковником.

История, вообще, невероятно глупая, где-то смешная, а где-то возмутительная.

Я так понимаю, столь острая реакция властей на действия П. Филона вызвана тем, что он непосредственно и неуважительно обратился напрямую к сотрудникам КГБ, которые его в последнее время преследовали и, судя по всему, вынудили уволиться с работы (а работал он в Белорусском государственном университете транспорта). И это уже хороший показатель, в какой панике (на грани нервного срыва) находятся силовики.

Но, что действительно и возмутительно и смешно (мне это горько-смешно, в свете большого опыта подобных столкновений с правохранителями), так это повод к задержанию – мести.

«Призыв» к «несанкционированному массовому мероприятию» звучал буквально так: «А давайте сегодня соберёмся». Учитывая, что «ВКонтакте», в своём аккаунте, Пётр обращался только к своим друзьям, никаких лозунгов и сценариев и близко не было, а место сбора было – «на районе», всё это похоже на банальное приглашение желающих «попить пивка». И вот, в понимании гомельских силовиков, это уже называется «несанкционированное массовое мероприятие», и зачинщика обезвреживать посылают группу во главе с полковником?!

«Революция через социальную сеть»: власть – статист?

Кампания (назову это именно так, потому что формат «акции» уже явно остался в прошлом: теперь это именно кампания, как серия взаимосвязанных мероприятий) «Революция через социальные сети» в самом разгаре. Ещё много встреч, подобных вчерашней, предстоят.

Однако уже сейчас видны некоторые тенденции, о которых хотелось бы сказать. И говорить о них необходимо, потому что кампания создаёт в Беларуси качественно новую ситуацию, которой не было все 17 лет правления Лукашенко: политическая инициатива, наконец-то, реально перешла к оппонентам режима. Собственно говоря, к главному его оппоненту: к народу.

Поразительно, но факт: хотели того организаторы или нет, но формат их «Революции» включает в себя практически все те важнейшие стратегические компоненты, которых чрезвычайно не хватало традиционной оппозиции при организации своих мероприятий и акций.

Что это за компоненты, как они влияют на процесс и какие имеют перспективы? Попробую пояснить.

У ВЛАСТИ НЕТ И НЕ МОЖЕТ БЫТЬ СВОЕГО СЦЕНАРИЯ

Сегодня нет никаких оснований сомневаться, что все последние политические кампании, проходящие по календарю, власть режиссировала по собственному сценарию. Собственно говоря, самый яркий пример: площадь – 2010. Даже говоря о «развязке» в памяти всплывает слишком много моментов, позволяющих утверждать, что оппозиционные силы на ней были лишь статистами. Если же анализировать весь предвыборный период (а предстоящая избирательная кампания, как известно, начинается на следующий день после завершения предыдущей), то есть, примерно с 2007 года, то налицо все признаки манипуляций: и дискредитация наиболее неугодных фигур, содействие «правильной» расстановке сил, вывод силами спецслужб и денег на ведущие роли своих людей, и, в итоге, реализация вожделенного сценария.

Однако в случае с «Молчаливой революцией» власть поставлена в совершенно иные условия. Здесь нет её сценария, и, в принципе, не может быть. Протест возник, по сути, спонтанно, не «по календарю”, к нему не было возможности подготовиться. Выраженных лидеров нет, есть организаторы. На их команду практически невозможно влиять (как представляется сегодня) по ряду объективных причин. А протестующие – сам народ. Весь народ агентами влияния не нашпигуешь. Да и линии чёткой, которую могли бы проводить сегодня эти агенты, просто нет. Опять же, не было календарной даты, к которой был бы разработан манипулятивный сценарий.

Сам по себе формат «Революции» таков, что не позволяет реагировать на него одним из традиционных, разработанных на все случаи жизни и шаблонных алгоритмов поведения. Например, брутальный разгон с избиениями. Можно ли бросить спецназ избивать всех подряд в центре города? Теоретически можно, конечно, но это будет означать начало войны против собственного народа, а не «оппозиционно настроенных граждан»: кто его знает, сколько «своих» будет задето, и что завтра эти бывшие «свои» выкинут в ответ?

Поэтому власть оказывается сегодня в положении статиста. Из всех политических кампаний и ситуаций она привыкла извлекать свою выгоду. Но в данном случае не только выгоду извлечь невозможно, непонятно даже просто: как это остановить, пресечь, запретить, в конце концов?

«АТАКА ВЕЕРОМ»

Как представитель регионов (живу в Гомеле и работаю, в основном, на Гомельскую область), я неоднократно писал и говорил в различных аудиториях о том, что провести успешную национальную кампанию невозможно, сосредотачивая всю активность в Минске. Минск, конечно, столица и всё такое, однако он – столица целой страны. Страны, что немаловажно, достаточно компактной.

После 19 декабря 2010 года политолог Суздальцев писал, что в таких условиях сверхзадача для диктатуры состоит в том, чтобы собрать всех недовольных в одном месте, зафиксировать, и, впоследствии, чётко представлять себе все очаги недовольства и активности в обществе. Чтобы пресекать, вести превентивную работу, давить на корню.

Не поэтому ли, кстати, появились догадки о том, что власть всеми силами (косвенно, конечно, не могла же она делать это напрямую) способствовала «раскрутке» идеи Площади? Невозможно утверждать, но предостаточно оснований ПРЕДПОЛАГАТЬ, что так и было. Достаточно лишь вспомнить о том, как Лукашенко имитировал свой страх перед площадью, буквально скандируя: «Плошча! Плошча!». Уж очень это было похоже на простенькую хитрость в стиле Братца Кролика: «Делай со мной, что хочешь, только не бросай меня в терновый куст!».

А картинка, взбудоражившая весь байнет днём 19-го декабря? Власть неожиданно привезла на Октябрьскую площадь биотуалеты и даже их начала устанавливать. После того, как в 2006-м коммунальщики заваривали канализационные люки, чтобы протестующие не могли оправиться и бегали во дворы (где их поджидал ОМОН), это выглядело и вовсе приманкой: «Силового сценария не будет».

Хочется сказать ещё об одном моменте. Власть очень долго готовилась к Площади, и, безусловно, она прошла по её сценарию: народ пошёл туда, куда позвали провокаторы. Провокаторы там же били стёкла, и там же, на площади Независимости, которая является, по сути, каменным мешком, были сосредоточены основные силы спецназа для разгона. Сидели по автозакам и автобусам сутки: без еды и туалета (в презерватив): точь-в-точь, как собак злят перед охотой. Значит, охоту эту кто-то так и планировал, значит, именно так и было задумано.

Спецназ, стянутый на «охоту», на разгон со всей страны. И одна Площадь на всю страну. Не похоже ли это на специально продуманную операцию «прививка против протестов»: собрать всех в одном месте (недовольных и силовиков), и «дать по башке» недовольным. «Выбить дурь». Чтоб больше не совались. Чтобы надолго запомнили. А заодно и переписать…

Так это задумывалось или не так, историки, после открытия архивов, разберутся. Однако налицо один важный факт: для того, чтобы максимально эффективно подавить протесты, надо столкнуть лбами всех протестующих со всеми (подготовленными, экипированными) имеющимися в распоряжении силовиками. Специально или нет, но так и случилось на Площади-2010.

К чему я это всё? А вот к чему.

«Революция через социальную сеть» имеет ещё и то неоспоримое преимущество, что она не позволяет власти концентрировать все свои силовые ресурсы на одном направлении. Если происходит традиционная акция оппозиции в Минске, туда свозят спецназ со всей республики. Если протесты будут проходить во всех городах, то Минск вынужден будет довольствоваться своим ОМОНом, Брест – своим, Гродно – своим, а, например, Вилейка – и вовсе своими ППС да участковыми.

И пускай сегодня ещё этих сил на местах хватает. Но если через месяц людей будет выходить уже в несколько раз больше, то для растянутой по всей стране милиции станет просто невозможно проводить массовые задержания: сил на местах, чтобы рассекать толпу, изолировать отдельные очаги и проводить задержания, не будет хватать.

Очень, кстати, интересный момент. Вот вчера по всей стране проходили задержания, а в Гомеле – нет. Будучи на акции, я насчитал всего 8 спецназовцев, расхаживающих взад-вперёд. Те, кто пришёл раньше, говорили: сначала они цеплялись к людям, пока их было мало, но когда собралась толпа, перестали. Это стало невозможным и бессмысленным.

Очень показательный пример в этом контексте – уже почти традиционное задержание на пути к площади меня. Неделю назад меня «тормознули» на проспекте Ленина и доставили в уголовный розыск. Но тогда я шёл пешком: задержание проводила милиция, ту всё было проще. Вчера было намного веселее: ехали на машине. ГАИ машину остановило и тут же по рации кому-то доложили: «Машина №…. задержана», после чего приступили к проверке документов.

«Прикол» ситуации заключался в том, что останавливала нас именно ГАИ, а я был в машине – пассажир. Гаишников, по долгу службы, уж так повелось (тем более, я так понял, о сути операции их не оповестили), интересует именно водитель. Пока они проверяли у него документы, я вышел из машины и спокойно дошёл до площади. Они на меня даже внимания не обращали. А потом, как рассказал мне водитель, прибежали уже менты: «Где пассажир?». Нет пассажира…

Это, по-моему, очень красноречивый пример: чтобы удержать ситуацию уже даже сейчас не хватает тех людей, которые эту ситуацию (с их стороны) знают и понимают. Приходится прибегать к помощи ГАИ, например, которое может допускать такие «ляпы». А к каждому посту ГАИ по «знающему» человеку приставить – уже «знающих» не хватает…

Не означает ли это, что основная масса гомельских «профильных» силовиков (включая ОМОН) вчера была в Минске, на, так сказать, «усилении»? Вполне может быть. Если так, то в следующую среду мы, скорее всего, увидим задержания в Гомеле, но не увидим в каком-нибудь другом областном центре, например, в Бресте или Могилёве: тамошние спецназовцы будут в Минске.

Власть вынуждена будет, что называется, «оголять» тылы. Это похоже на Тришкин кафтан: тут зашили – там прохудилось. И, когда людей на акциях станет критически много, ситуация просто выйдет из-под контроля и силовики окажутся не силах (такой вот парадокс), на неё влиять.

«Когда людей на акциях станет критически много». Хочу сказать, что именно благодаря такой стратегии (максимальное расширение географии, как разворачивание линии фронта с целью растянуть ограниченные силы противника) их и может стать «критически много».

Если объявлять национальную акцию в столице, то количество приезжих на ней вряд ли когда-нибудь превысит 10%, по крайней мере, в первый день. Потому что власти могут закрыть Минск, ограничить железнодорожные перевозки. У людей есть свои дела, может быть недостаточно финансов – да куча причин. И, в конечном итоге, удачное начало (первый день) революции целиком зависит от минчан: сколько их соберётся. Но звать туда регионалов, это значит «отсекать» их протестный потенциал. Максимум, использовать 10%.

Если же каждый сможет протестовать в своём городе, то число протестующих, соответственно, вырастает в разы, начинается цепная реакция, и у власти не хватает силовых ресурсов для удержания ситуации под своим контролем.

Поэтому, если коротко, то вывод таков: максимальная география протестов – хотя и банальный, но впервые применённый в борьбе с Лукашенко стратегический ход, является чрезвычайно важным, эффективным и перспективным.

«С ВИЛАМИ НА ТАНК»

Наряду со стратегической слабостью власти в сегодняшней ситуации (отсутствие своего сценария), мы можем сейчас наблюдать ещё одну важную тенденцию: перед новыми инструментами общественных отношений, такими, как социальные сети, власти оказываются совершенно безоружными.

Традиционная стратегия любой диктатуры состоит в том, чтобы «разделять и властвовать». Каждый человек, если он один, и не общается с единомышленниками, не знает, как их много, слаб. Это азбука. И, когда все социальные связи ограничивались общественными организациями, СМИ и политическими партиями, властям было очень легко регулировать этот процесс.

А вот за глобализацией таких отношений и за последовавшей социализацией граждан через новые технологии власти уже совершенно не успели. И сегодня их попытки противостоять народному сопротивлению напоминают попытки вилами остановить танк: адекватных инструментов в руках у них нет.

Опять же, из личного опыта, приведу простейший пример. Две акции подряд (прошлую и вчерашнюю) местные силовые службы предпринимают попытки не допустить меня, как местного оппозиционного активиста, на площадь. В прошлую среду задержали, в этот раз сорвалось – ГАИ «недоработало». Но важно не это. Важен сам факт: как власти пытаются пресечь общественную активность.

Выглядит, предполагаю, это примерно следующим образом. Собрались в кабинетах чины: что делать? Уставились в список местных оппозиционеров: так, кто у нас тут из «отмоорозков» в социальных сетях активничает? Ах, вот этот: его задержать, и, глядишь, утрясётся!

Ан нет, не утрясётся. Даже если они и понимают, что суть народных протестов не в том, что есть «дурно влияющая оппозиция», а в том, что, во-первых, достало, и, во-вторых, появились инструменты, которые позволяют обходиться без вожаков (по крайней мере, в такой ситуации), они ничего не могут сделать: влиять на умы людей через новые возможности они просто не умеют.

Или другой пример их «активности»: кого засняли на видео на акции, опознали, к тому приходят, начинают пугать, мол, не ходи! Да ладно, ну запугают сегодня того, кто был вчера на площади, но ведь в следующий раз придёт на его место с десяток новых! КГБ хочет ногами своих сотрудников обогнать общение людей через всемирную сеть? Интересно, надолго ли хватит их энтузиазма?..

***

Подытоживая всё вышесказанное, могу сказать следующее. После нескольких подряд проведённых акция в формате кампании «Революция через социальные сети» стали очевидными некоторые, чрезвычайно важные стратегические моменты.

Во-первых, власть к такому повороту событий не готова, не способна предложить (навязать?) свой сценарий, и поэтому находится в прострации, до сих пор не определившись со своей линией поведения. Это даёт обществу время на «раскачку» и приводит в народное движение всё больше людей.

Во-вторых, власть явно не обладает достаточными физическими ресурсами для подавления движения в масштабах всей страны, и это тоже – стратегический козырь недовольного народа.

И, в-третьих, используя современные средства коммуникации и социализации, организаторы акции поставили власть и спецслужбы в положение заранее проигрывающих: невозможно ногами сотрудников КГБ опередить молниеносное информационное воздействие Интернета.

Я далёк от эйфории и чрезвычайного оптимизма. И написанное вовсе не означает, что «Очень скоро всё станет ОК, власть рухнет сама». Потому что, и это надо понимать, у власти есть и свои козыри в рукавах.

И самый главный козырь в том, что, при определённых условиях, время будет работать на них. Если у зародившегося движения Сопротивления в какой-то момент затормозится динамика, не появится новых качественных предложений (а что делать после 3-го июля, если что-то не получится? – как пример), то могут появиться разочаровавшиеся, потом участие начнёт выходить из «моды» (а чего ходить, если толку опять нет?) и всё сойдёт на нет.

Но это – лишь возможные сценарии.

Сегодня инициатива на стороне людей. Власть имеет несколько серьёзных «пробоин» в своей линии обороны. А «Революция» - немало стратегических преимуществ.

И, как в любой борьбе, стоит видеть эти слабости и преимущества, и учитывать их, планируя дальнейшую деятельность.

Без вариантов

В Беларусь пришёл транш кредита Евразэс: $800 млн.

Все экономисты, как один, говорят: мол, даже минутного облегчения это не принесёт. Основываются такие заявления, по большей части, на словах самой власти, дескать, пойдёт этот транш на увеличение и стабилизацию золото-валютных резервов.

Однако что-то подсказывает, что и в ЗВР эти деньги не попадут, и как были мы на грани дефолта, так и останемся, с перспективой полёта нашей экономики с крыши на чердак.

Только последние новости говорят о том, что как минимум половина этой транши… вернётся в Россию! То есть, минимум половину русские могли бы вообще не переводить.

В течение недели Беларусь обязана оплатить долг за потребляемую российскую электроэнергию - $40 млн. Мелочь, а неприятно. Ещё более неприятно выглядит эта мелочь в связке с другим долгом, который (вот же незадача!) тоже надо оплатить в течение недели: $340 млн. за потребляемый российский же газ. Огулом получается 380 миллионов вечнозелёных единиц. Практически половина всего кредитного транша.

Если представить себе весь объём других текущих платежей, выплат процентов по более ранним кредитам, объём отложенного спроса на валюту и т. д. и т. п. – до бесконечности – легко можно говорить о том, что Беларусь, на самом деле, никаких денег не получила.

Зная цену слова Лукашенко, можно легко прогнозировать, что и обещанные им 10-12 млрд. долларов, которые, якобы, скоро придут в белорусскую экономику – лишь плоды его больного воображения.

Деваться некуда: реформы или дефолт. Для властей – полная безысходность. Для людей – новое испытание.

Из испытаний люди обычно выходят обновлёнными.

Диалог диалогу рознь

Сегодня утром прочтение новостей вызвало у меня лёгкое чувство дискомфорта.

Как-то поразительно часто упоминалось в них слово «диалог». И всё в одном контексте: надо, мол, начинать диалог властей и оппозиции.

Автор предложения – поэт и экс-кандидат в президенты Владимир Некляев. Он и сам это говорит в своих комментариях. А ещё поддакивает его помощник Федута. А ещё как-то подозрительно синхронно о диалоге запели внешне независимые эксперты и аналитики.

Дежавю.

Потому что ещё год назад со стратегией диалога активно выступал лидер Движения «За Свободу!» Александр Милинкевич.

Только тогда весь байнет громыхал гневными возгласами: эк, мол, какой там диалог! С диктатором?! Да ни в жисть! Только революция! А Милинкевич – предатель.

Лично я как был сторонником диалога тогда, так остался им и сейчас. Разница только в том, какой это должен быть диалог.

Милинкевич, как и до него коалиция Объединённых Демократических Сил (ОДС) со своей Стратегией, выступали за диалог тогда, когда режим Лукашенко был на пике своего политического могущества. Оппозиция, хотя и была явно сильнее, чем сейчас (после 19-го декабря), но всё же и близко не могла рассчитывать на то, что в тотально замазанном и заглушенном белорусском политическом поле для неё появится хотя бы малюсенькая щелочка для манёвра.

В тех условиях артикуляция необходимости диалога, уверен, сыграла позитивный результат. Власти не могли (и не могут) пойти на открытый разговор с оппозицией. Но примирительная риторика значительной её части сделали возможным диалог режима с Евросоюзом, который отчасти (от большой части) отстаивал интересы как раз демократического сообщества. В конечном результате мы имели относительно мягкие (если не считать последних этапов) политические кампании 2008 и 2010 годов, снижение репрессий, возвращение независимых газет в «Белсоюзпечать», регистрацию нескольких значительных общественно-политических организаций.

И примирительную риторику Минска по отношению к Европе – тоже.

Если бы внутри Беларуси не было политических сил, призывавших к диалогу, у Евросоюза не было бы ровным счётом никаких оснований вести такие разговоры: а ради чего? Ведь все довольны. А если недовольны, то имеют своё видение и планы решения проблем. Чего вмешиваться?


Не стало ли это всё предпосылками того, что случилась Площадь-2010? А не заложился ли именно тогда фундамент того гражданского общества, которое сегодня проводит «Стоп-бензин», «Революцию через социальные сети» и другие акции народного сопротивления?

Вопросы риторические, ответить на них невозможно. Но лично я уверен, что, не в последнюю очередь сегодняшняя активность белорусов связана как раз с тем, что последние годы в «треугольнике» «власть – Запад - оппозиция» было относительное, пусть и незначительное, но потепление.

И, ради этого, безусловно, стоило занимать взвешенную позицию и призывать к диалогу.

Что мы наблюдаем сегодня?

Сегодняшние авторы стратегии диалога как будто живут в другой стране и в другое время.

Как будто не было 19-го декабря.

Как будто власть сегодня, как обычно раньше, «на коне»: имеет средства покупать лояльность граждан, пользуется их поддержкой и может спокойно давить всех инакомыслящих. А не дёргается в припадках: «А где сегодня рванёт протест?»

Как будто у Лукашенко, как и раньше, есть возможность манёвра между Западом и Востоком.

На самом деле, сегодня диалог если кому и выгоден, то это власти.

Если бы сейчас таковой диалог с оппозицией случился, выиграл бы только режим.

Это позволило бы «стравить пар» и сымитировать ориентацию на согласие перед собственным народом. Сбить протестную волну и разделить часть ответственности за настроения в обществе с оппозицией.

И, самое главное: диалог сейчас дал бы возможность режиму Лукашенко начать переговоры с Западом. Запеть песни о демократизации, конструктивности. Под эти песни выманить очередной кредит. Симулировать потепление. За счёт этого, опять же, надавить на Москву. Одним словом – сплошные плюсы.

Диалог диалогу рознь, и целесообразность диалога зависит от политического момента. Сегодня демократической оппозиции, как никогда, нужны крепкие нервы, чтобы выдержать «гроссмейстерскую» паузу, дождавшись хода властей: либо они сами предлагают диалог (!), тем самым гарантируя хотя бы минимальные позитивные изменения, либо они срываются на брутальные репрессии, и тем самым подписывают себе смертный приговор.

Сегодня психологическое преимущество на стороне демократических сил, власть же – в патовой ситуации. Зачем навязываться?..

Не спешите ловить меня на «противоречии»: мол, чуть выше написано, что остаюсь приверженцем диалога.

Да, остаюсь, но с учётом новых обстоятельств.

Сегодня власти должны предлагать переговоры. И только это станет достаточным основанием опять играть в эту игру. Потому что, предложив диалог, режим не может не сделать конкретных позитивных предложений. Нет, они-то, конечно, могут, но только пользы тогда не будет никакой от этой инициативы: никто не поверит, и бонусов состричь не удастся.

Таким образом, власть, опять же, в патовой ситуации: либо делать конструктивные шаги, которые приведут к неизбежным уступкам, либо оставаться зажатыми между европейским политическим молотом и российской экономической наковальней.

Правда, есть у власти один шанс выскочить из этой ловушки. Имя этому шансу – диалог.

И есть один шанс провести этот диалог так, чтобы, по традиции, обхитрить всех: и бонусы получить, и реальных уступок не делать.

Для этого достаточно лишь, чтобы диалог предложила сама оппозиция. Либо… агенты режима внутри оппозиции.

Тогда можно согласиться. Тогда власть сможет не предлагать ничего конкретного в смысле либерализации, а лишь реагировать на выставляемые ей требования. Когда-то – позитивно, а чаще всего – негативно. Тянуть время нескончаемо долго. И, попутно, «продавать» эту имитацию Западу как полноценную общественную либерализацию. За кредиты. А одновременно давить на Москву возможностью возвращения к европейскому вектору сотрудничества.

Нужен ли сегодня Беларуси такой диалог?.. Не уверен.

PS

Сами авторы концепции диалога в сегодняшних условиях особо не скрывают, на что она направлена.

Вот как комментирует недавнее введение ЕС дополнительных санкций по отношению к бизнесменам из окружения Лукашенко, помощник Некляева, г-н Федута:

«Боюсь, что Евросоюз может делать и последующие шаги в этом направлении. Говорят, существует список из 18-ти крупнейших предприятий Беларуси, в отношении которых могут быть введены санкции. И тогда они коснутся каждого рядового гражданина. И если Лукашенко волнует судьба белорусов, он должен думать о недопущении санкций, о защите своего народа.


И в этом плане весьма важное значение имеет концепция диалога, которую предложил Владимир Некляев. Если власть вступает в диалог с политической оппозицией, с гражданским обществом – это уже изменения, Евросоюз реагирует на такие вещи очень чутко».

Прибавить особо нечего. Кроме одного. Никакие санкции уже не в силах предотвратить полнейший крах режима, который приведёт экономику страны в состояние примерно начала 90-х годов. И вряд ли Федута этого не понимает. Скорее всего, фраза про народ вставлена…эээ… для маскировки. Или пафоса.

«Порванная верёвка»

В народе есть поговорка: «порванную верёвку как ни вяжи, а всё равно узел будет».

15 миллиардов долларов, которые режим Лукашенко намеревается выручить от продажи национального достояния, без сомнения, кажутся ему спасительным кругом в борьбе за власть.

Хотя, казалось бы: сегодня никто персонально с узурпатором не борется. О какой борьбе может идти речь?

Но Лукашенко борется не персонально. Как нищий за выживание, он борется за власть с самой жизнью. Историей. Народом.

Потому что надоел. Потому что довёл «до ручки». Потому что невозможно больше терпеть его и его семейство.

Но он этого не понимает. За всю свою президентскую карьеру Лукашенко использовал лишь две, относительно позитивные (о репрессиях и страхе я не говорю, это отдельная тема) стратегии взаимоотношений с людьми: обещать и давать.

Не работать, не зарабатывать, не общаться, не слушать, не понимать, не видеть – лишь обещать и давать.

Когда на заре его президентства давать было особо нечего, работала его политическая харизма: он щедро обещал, и люди ему верили.

Истощение этой спасительной харизмы в начале «нулевых» годов совпало с началом нефтяного оффшора – беспрецедентного в истории дотационного режима со стороны России. Практически ему дали столько ресурсов, чтобы он мог спокойно покупать лояльность граждан, ни о чём особо не заботясь. Он не принял никаких ответственных экономических решений, не провёл ни одной значимой реформы, не привлёк сколько-нибудь заметных инвестиций, не построил эффективных предприятий, но в стране появились деньги. Дала Россия.

И, если бы был он настоящий ПРЕЗИДЕНТ, а не банальный ДИКТАТОР-ПОПУЛИСТ, то думал бы о стране, народе и исторической перспективе. И эти деньги были бы потрачены на структурные реформы национальной экономики, так, чтобы детям и внукам осталась действительно успешная страна и хозяйство.

Но этого сделано не было. А был колоссальный популизм: «дожинки», ледовые дворцы, и необоснованные повышения зарплат на неэффективных производствах и колхозах. Популизм, целью которого было завоевать дешёвую популярность. Популярность тем более дешёвая, что он этих денег не зарабатывал, их никто не зарабатывал, их выкачивали из русской земли в виде нефти.

Вот в этом и была стратегия «давать». Как добрый барин, который печётся о холопах. Лукашенко не создавал условий для малого бизнеса, для нормальных трудовых отношений. Он не делал ничего для того, чтобы люди могли сами зарабатывать побольше. Ведь в этом случае они были бы независимы. Он хотел именно ДАВАТЬ, чтобы выглядеть барином. А другие, в при таком раскладе, обязательно чувствовали бы себя холопами.

Но… кончилось, что «давать». Покупать покорность больше не за что. И по стране покатилась волна протестов.

Закон формирования волны всегда один: от едва заметной ряби на поверхности, до 9-го вала. И он хорошо понимает, что именно начинается в стране и чем конкретно это ему грозит.

Но ничего, кроме как «обещать» и «давать» он не умеет. Ну, не научила жизнь… Может, не хотел учиться.

Он попробовал было обещать. И что девальвации никакой не будет, и что через неделю-другую забудем обо всех проблемах, и что «живите как жили».

Да только не выходит ничего. Во-первых, жить как жили чего-то не получается. И, во-вторых, харизма уже не та: не верит народ. Народ теперь верит только, если ему что-то дают.

Приходится бросаться во все тяжкие. Продаётся самое лучшее, самое большое и прибыльное предприятие страны: «Беларуськалий». Одно из ведущих в мире в своей отрасли. Продаётся за большие деньги: $15 млрд.

Цель – понятна: «дать». Снова купить лояльность людей. Получить деньги на руки, чтобы сделать «как было».

Страшно даже подумать, какую цену платит наш народ за такую «забаву»: пребывание у власти семейки Лукашенко. Ради того, чтобы ещё годик они спокойно доили страну, мы лишаемся национального достояния, которое могло бы, в хороших руках, быть залогом хотя бы минимально стабильной жизни наших детей и внуков. Вот захотелось ему продать – он продаёт. А кому, как, за сколько и куда вырученные деньги пойдут, это уже, вроде как, и не наше дело.


«Стоп-бензин», Брузги, «Революция через социальные сети»: верёвка-то, явно порвалась.

На что он рассчитывает? Собирается продать «Беларуськалий», потому что «На эти деньги можно три таких предприятия построить и ещё людям останется» (как он сам сказал по этому поводу)?

Рассчитывает, что «Беларуськалии» можно, как огурцы или редиску, выращивать и продавать?..

Ну-ну…

Лукашенко хочет снова «дать», ок. Но в народе есть чудесная поговорка: «порванную верёвку как не вяжи – всё узел будет».

Общий уровень

Про моё вчерашнее задержание по пути на Площадь Ленина, где проходила акция «Революция через социальную сеть», можно было бы и не писать: практически все подробности были в СМИ.

Но очень хочется остановиться на одном моменте.

Задерживал меня сотрудник Центрального РОВД Гомеля Шукель Владислав Викторович.

С Владиславом Викторовичем мы знакомы уже больше двух лет. В мае 2009 года он составлял на меня протокол за пикет в память о пропавших политиках.

Ещё тогда он произвёл на меня неизгладимое впечатление своими интеллектуальными способностями. Я даже посвятил ему статью, которая называлась «Гастонии современности», которую опубликовал ресурс odsgomel.org. Статью процитирую чуть ниже, сейчас же лишь скажу: за прошедшие два года бывший капитан, а теперь – майор, Шукель В. В. не поумнел совершенно.

В милиции вчера мною, как известно, занимался уголовный розыск, поэтому всё моё общение с г-ном Шукелем ограничилось лишь задержанием. Но какое это было общение!!!

- Гражданин, ваши документы! – он мне, на улице.

- Оооо, мы же с вами знакомы :))), - я ему.

- Да, конечно, но мне нужны ваши документы, - уже примерно понятно, с кем я имею дело.

- С собой не взял, но можем пройти буквально 100 метров, и я вам их покажу.

- Нет, не пойду. А вдруг вы меня куда-нибудь заведёте и там…. – тут В. в. Шукель многозначительно примолк.

Я немного выпал в осадок:

- Неужели во вверенном вам районе, в самом центре, возле ж/д вокзала, могут находиться такие злачные места, что вы их боитесь? Вы, сотрудник милиции?!, - моему удивлению не было предела.

Майор промолчал, а потом сказал, что вообще, документы – дело десятое, ему просто надо меня доставить в отдел для «пары вопросов». На этом все наши беседы и закончились.

Я так был впечатлён этим диалогом!

Оказывается, даже задерживая ради «пары вопросов», этот милиционер не умеет начинать разговор по другому, нежели с «ваши документы!». Даже когда разговаривает со знакомым, в общем-то, человеком.

И вот этот вот пассаж, что он боится ходить по своему району… Мало ли какие места… Это же вообще шедевр!

А теперь исполню обещание и процитирую свою статью двухлетней давности, посвящённую этому человеку в форме. Сразу скажу: многое, из того, что там написано, уже неактуально.

Но актуальна суть: белорусскому режиму служат теперь люди с только одной извилиной. Что уж тут поделать…

Итак…

=====
Гастонии современности

Пару дней назад увидел по телеканалу «Discovery» фильм о динозавре, который назывался Гастония. Мощный, со всех сторон защищённый панцирем, обладающий природным оружием в виде острых, как бритва, костяных пластин, этот «зверёк» был практически неуязвим для врагов. В фильме его называли «доисторическим танком».

Гастонии вымерли потому, что их мозг не мог совершать больше одной операции одновременно.

А вчера я общался с современным белорусским милиционером, который опрашивал меня по факту случая выражения мною моей гражданской позиции: в числе прочих, я был 7-го мая возле УВД Гомельского облисполкома с портретом пропавшего генерала Юрия Захаренко.

- Ознакомьтесь с Вашими правами.

- Вы знаете, мне на эти права наплевать. Потому что, если Вы незаконно возбуждаете против меня административный процесс, нарушая мои права, записанные в Конституции – право на выражение своего мнения и право на мирные собрания, - какое для меня имеют значение права в административном процессе?

Это только один из примеров нашего содержательного диалога.

В числе прочего, мы, в частности, говорили вот о чём.

- Любое нарушение закона, чем вы сейчас занимаетесь, г-н Шукель, всегда наказывается. Белорусский Нюрнберг неизбежен для вас, как и для всех остальных.

- И скоро?

- А это как доведётся. Вполне может быть, что быстрее, чем вы думаете. Геополитическая обстановка сейчас так складывается. Совсем недавно у власти были такие люди, как Шейман, Павличенко, Наумов. Если какие вопросы, кто виноват во всём? Шейман. Сейчас Шеймана нет. А теперь представьте, страна на грани экономического коллапса (тут Шукель поморщился, видно, тоже ощущает эту грань коллапса). Нужны деньги. Кто даст? Никто их не даст, потому, что Беларусь не в состоянии отвечать по своим прямым обязательствам. Я бы на месте владельца (распорядителя) крупного капитала рассуждал примерно так: если эти люди не могут отвечать по своим обязательствам даже там, где дело касается прав несчастных пяти оппозиционеров (и тут я подробно разъяснил Шукелю, какие международные договора, гарантирующие мои права, подписала Беларусь, ратифицировала, и, соответственно, он сейчас нарушает), то что они будут делать, когда соблазном будут миллиарды долларов?

Доверия нет. Надо будет доказывать, что доверия заслуживаешь. Власти очень хочется – европейских денег в Беларусь, и собственных банковских счетов – в Европе.

- Ну, такими мелкими фигурами, как я, доверие никто отвоёвывать не будет.

- Ошибаетесь, г-н Шукель. Именно такими и будут. Шеймана нет. Павличенко – тоже. Наумов сменил меч на орал, а наган – на клюшку. А репрессии продолжаются. Кто в этом виноват? Надо будет разобраться. Примут, скажем, какой-нибудь «Закон о люстрациях», на основании его проведут масштабную проверку, выудят человек 20 таких, как Вы, и упрячут за решётку. А потом в Европе положат этот закон на стол (а это ж – бумага, это в глазах евробюрократов даже повесомее Шеймана будет), приложат личные дела 20-ти белорусских комиссаров, и скажут: «Господа банкиры, Вы же видите, это были перегибы на местах, а мы всё поправили. Мы – надёжный партнёр. Нам можно доверять. Мы отвечаем по своим обязательствам. Дайте нам денег».

Тут капитана Шукеля наморщило, и он сказал:

- Я что-то о таком не слышал.

- И не услышите. Но это очень может быть.

- Ах, это ещё только «очень может быть»!!!, - и милиционер в одно мгновение снова стал самим собой. Улыбчивым, милым, жизнерадостным молодым человеком, который просто «делает свою работу».

Его так обрадовало вот это «может быть», что я сразу вспомнил про Гастонию, которая вымерла потому, что не могла совершать больше одной мозговой операции одновременно.

Её атаковал хищник, она наносила ему удар хвостом, хищник падал, а Гастония снова начинала рыть землю носом в поисках еды. Хищник собирался с силами, и атаковал снова. Гастония не могла думать о хищнике и о защите, если он в это время лежал и не прыгал прямо на неё.

Капитан Шукель тоже не очень-то задумывается о том, что может произойти в ближайшее время. Или не очень ближайшее. Но всё равно. Он молодой. Намного моложе нашего президента. Президент болен и очень устал. Единственная задача этого человека – умереть прежде, чем его свергнут. Как у любого диктатора. А Шукелю – жить и жить.

Но жить дольше президента ему не дано. В белорусской политике сейчас проходит парадоксальная шахматная партия. Её парадокс в том, что король оказался в убийственном положении. Он теперь будет жить тем дольше, чем больше фигур отдаст на съедение. Дни его сочтены, но он очень старается протянуть до того момента, пока фигуры не закончатся.

Динозавр Гастония вымер потому, что не мог совершать больше одной мозговой операции одновременно.

Гастонии белорусской современности вымрут по той же причине. Их слишком не волнует то, что «может быть».

И чё напали на этого Сумара?

Байнет гудит: брестский губернатор Сумар поменял машину. Теперь он ездит на Audi ценой под 100 тысяч Евро.

Я лично совершенно спокойно воспринял эту новость. Чему тут удивляться?

Народ удивляется и возмущается, мол, сильно дорогая машинка для чиновника.

Однако: по-моему, если речь идёт о чиновнике, который не постеснялся перед телекамерами охарактеризовать колхозника как существо, которое «выше Бога», то удивляться тут нечему. Небось, за такие эскапады, такие блага из бюджета в «внебюджета» получаются, что и не такая машинка по карману.

Ну, а что касается того, что он именно сейчас решил машинку поменять, то тут ещё логичнее всё. Ну, все ведь торопятся, чтобы до 1-го июля, до повышения пошлин?! Ну да… А губернатор Сумар, что, не люди? Люди, в отличие от сверхсущества, которое выше Бога. И ему подэкономить хочется.

Вот и экономит…

Лукашенко признаёт свой крах?

Вышедшее распоряжение об ограничении вывоза продуктов питания говорит о многом.

На самом деле, под видом этого распоряжения Лукашенко получил на подпись документ примерно следующего содержания: «Все наши разглагольствования об успехах экономической модели, и, в особенности, сельского хозяйства и пищевой промышленности – полная туфта».

Лукашенко очень любит разъезжать по полям и рассказывать, что «картошка – это наша нефть», а также отдавать распоряжения увеличивать экспорт продуктов питания. Он обожает рассказывать о том, что в мире – продовольственный кризис, а Беларусь, дескать, обеспечила себя и ещё полмира обеспечит.

Можно сколько угодно трещать об успехах и изобилии, но всё становится ясно, когда доходит до дела.

В стране катастрофически не хватает валюты, зато, если верить Лукашенко, продовольствия – завались. То есть, если кто-то вывозит на продажу продукты питания (насколько я понимаю, «спекулятивный вывоз», как выражается Лукашенко, именно это и подразумевает), то обратно он ввозит бесценную валюту. Это ли не экспорт?

Опять же, если продовольствие в стране имеется.

Ок, можно сказать, что вывозят продукты иностранцы, и валюта в страну из-за этого не приезжает. Но можно ведь запретить иностранцам, и разрешить своим! И даже поощрить!

Опять же, если есть, что экспортировать.

На самом деле, мы много лет уже офигеваем от количества импортных продуктов на нашем рынке и от запредельных цен на товары белорусские.

Реальность же такова, что всё хвалёное «возрождённое» Лукашенко сельское хозяйство – очередной пропагандистский миф. Говорить можно, экспортировать – нечего. Управленческих талантов Александра Григорьича хватило разве на то, чтобы построить потёмкинские агрогородки.

Отсюда – и цены, и запреты на вывоз. Ибо, если в условиях нехватки для себя, начать ещё и вывозить, то неизбежны дефицит, потом – рост цен (дорожает всегда то, чего не хватает), очередные витки инфляции.

Что остаётся? Остаётся принимать постановления. «Все наши разглагольствования об успехах экономической модели, и, в особенности, сельского хозяйства и пищевой промышленности – полная туфта».

Как же нам "повезло"...

Прочтение сегодняшних речей Лукашенко на совещании о развитии «Беларуськалия» не может оставить равнодушным.

Александр Григорьич заявил, что он ни с кем не вёл переговоров о продаже предприятия. После того, как вся Беларусь несколько суток обсуждала, что вопрос, по всей видимости, решён.

Александр Григорьич заявил, что и переговоры-то вести незачем: «цена названа, приезжайте». Цена, которая «названа» - $30 млрд. Неплохо, в сравнении с той ценой, которую несколько суток, опять же, обсуждала вся Беларусь: $15 млрд.

Александр Григорьич заявил, что, между прочим, уже есть даже покупатели по такой цене, и что: «пусть приезжают».

Ок, понятно. Есть покупатели и по такой цене. Пусть приезжают.

А ещё Александр Григорьич заявил, что на такие деньги ($30 млрд, а не $15 млрд.) можно построить три таких предприятия, как «Беларуськалий», и ещё «для народа останется».

Хороший пассаж. То есть, если он народное предприятие «толкнёт», то народные деньги он пустит на постройку предприятий, к которым народ потом отношения иметь не будет? Потому что народу, после этого, «останется»…

Ок, останется, так останется. Народ тоже, оказывается, в доле.

Радует неиссякаемый оптимизм Александра Григорьича. Он до сих пор верит в то, что вокруг него все – идиоты. В том числе и такие люди, которые могут купить «Беларуськалий» за 30 миллиардов баксов.

Вот они такие деньжищи заработали, а не знают, что, чем один «Белкалий» покупать, можно три таких предприятия за эти деньги отгрохать, и ещё кому-нибудь да «останется».

Как же нам, белорусам, повезло.

У нас такой президент… Умнее самых умных. Изворотливее самых изворотливых.

Ну, и, самый справедливый. Народу от его собственности что-то может оставить. Не забывает, Батька…

Таинственный миллиард. Или полная безысходность

Первой новостью, которая поразила меня сегодня утром, была новость о том, что наша страна, будто бы, разжилась ещё на один миллиард долларов.

Экономический коллапс, который сейчас мы наблюдаем в масштабах одной отдельно взятой синеокой, имеет своей первопричиной полное отсутствие валюты, что, в условиях глобальной экономики и нашего экспортоориентированного производства, построенного на импорте комплектующих, означает смертный приговор.

Однако Евразэс, во главе с Россией, согласились дать режиму Лукашенко чуть-чуть денег взаймы: $3,5 млрд на три года при реальной потребности в $8 млрд – это, согласитесь, именно «чуть-чуть».

То есть, света в конце туннеля не просматривалось. Все, кто в Беларуси сегодня видят свет в конце тоннеля – машинисты метро. Есть среди них, наверное, и те, кто ещё в 1995 году начинал бастовать против Лукашенко, на заре его президентства. А, может, уже и нету. Не суть.

Так вот, утром прочитал новость о том, что глава президентской Администрации г-н Макей сообщил журналистам: нашли мы, мол, ещё миллиард, который вот-вот поступит в страну. Только, почему-то, где нашли, не сказал. Я бы тоже, если бы знал такие места, помалкивал бы, небось.

Ок, за г-на Макея можно порадоваться: миллиард – он и анонимный, а всё равно – миллиард.

Но не дают покоя некоторые вопросы. В частности, откуда всё-таки?

Ибо нет таких процедур межгосударственного заимствования, которые могли бы подобную сделку обеспечивать, как негласную. Это в принципе невозможно, особенно на такую сумму. В любом случае это стало бы известно: не от белорусских властей, так от доноров.

Плюс к тому, мы все знаем, как власть любит кичиться любыми успехами на международной арене, пусть даже и сомнительными успехами. Это, видимо, по их задумке, должно означать повышение престижа режима, демонстрацию уважаемости Лукашенко в мире, наличие партнёров, доверия и так далее. Особенно, когда такой кризис, и такая изоляция: никто не спешит на помощь. Буде кто-то сейчас бы поспешил: кричали бы на весь мир.

Да и чисто прагматически: ну кто мог дать ему сейчас денег? Россия уже всё по суммам, срокам и условиям решила. МВФ только осенью будет решать. У друга Уго самого нету, у друга Муаммара другие проблемы, и самому денежки нужны на поддержание войска насильников и убийц. Откуда???

Мне кажется, что ответ на эти вопросы очень простой.

Либо это личный миллиард «семьи», либо он придуманный.

Очень многие комментаторы, аналитики и СМИ неоднократно указывали на несметные богатства семьи Лукашенко, полученные от «нефтянки», торговли оружием, таможенных махинаций. Самые скромные оценки сводятся к минимум десятку миллиардов долларов. «Железных» доказательств, правда, никто не привёл, но, положа руку на сердце: можно поверить в то, что у человека, у которого на руке часы за 16 тысяч Евро, есть и немаленькое состояние?

Можно.

Ещё одна версия: миллиарда никакого нет. Тоже можно принимать в расчёт. Можно ведь и обмануть людей, просто, чтобы не было паники, чтобы перестали собираться через социальные сети и устраивать пробки. Чтобы ждали разрядки, надеялись на лучшее. Чтобы засомневались в крахе режима и вспомнили все свои страхи. Задумались: а что я буду делать, если сегодня «засвечусь» в протестах, а завтра режим выпутается, останется и начнёт мстить?

Может быть и так.

Как бы то ни было, из этой новости, про «миллиард Макея», можно делать неутешительные для власти выводы.

Если это – личный миллиард семьи, значит, дело действительно плохо. Во-первых, это значит, что помощи ждать неоткуда, а ситуация – катастрофическая. Больше того. Диктаторы всегда крадут и копят деньги не столько для роскошного существования (это можно и формально через бюджет провести), сколько «на чёрный день»: чтобы, если будут свергать, бежать куда-нибудь. Задобрить хозяина страны-убежища, и дальше безбедно жить.

Если доходит до того, что начинаешь возвращать награбленное, лишь бы остаться у власти, значит, не только надежды на нормальный выход из кризиса практически нет, но и (самое страшное для диктатора) – бежать некуда!

Если тенденция имеет место быть, нас ожидает долгое, на много лет растянутое нищенское существование, когда локально вспыхивающие недовольства будут задабриваться незначительными (в масштабах страны) «откупными», из денег, присвоенных диктаторской семьёй.

Если же миллиард вымышленный, то дела совершенно не лучше. Значит, ситуация накаляется до того, что властям ничего не остаётся, как придумывать спасительные мифы.

И тот, и другой сценарий – от полнейшей безысходности…

Интернет косит их ряды

Очень условная штука: имидж белорусской власти. То, что происходит сегодня в экономике страны, пожалуй, не оставило от него камня на камне.

Однако беда, как говорится, не приходит одна. И, одновременно с губительным кризисом, белорусские чиновники, вдруг, столкнулись с совершенно не поддающимся для них анализу явлением: Интернет.

Начальник минского метро г-н Андреев был уволен после того, как группа пьяных подростков проникла в подведомственную ему подземку среди ночи совершенно спокойно, и засняла это на видеокамеру, с последующей публикацией на видеосервисе You Tube.

После минского теракта многие боялись метро, как огня, но Лукашенко успокаивал: живите, мол, как жили, вы в полной безопасности. Люди начали потихоньку верить, а тут, вдруг, обнаружилось, что в метро можно заложить хоть ядерную боеголовку: ночью туда вход открыт и на станциях никого нету. Остаётся лишь криво ухмыльнуться: если принимаются такие «меры безопасности», призывать людей «жить спокойно» можно лишь при условии, что сам точно знаешь, что больше никто здесь взрывать ничего не будет.

Однако на скандал пришлось реагировать, и голова начальника метро слетела. Не в прямом, конечно, смысле.

А вчера так вообще потеха случилась! После приёма у шведского посла кто-то взял, да и выложил в сети ролик с заместителем министра экономики Андреем Туром. Тот, как в народе говорят, не вязавши лыка, пытался объясниться с публикой относительно экономического кризиса. Сказать внятно у него ничего не получалось: я лично заметил лишь 2-3 осмысленные фразы, но они, по-моему, к экономике отношения не имеют. Скорее показывают, что общее состояние г-на Тура – расстроенное. Депрессует старик, вот и вдарился в пьянство.



Ну, ладно: депрессует – так депрессует, но надо помнить, что а. Тур – уже давно не университетский преподаватель. Преподу такое было бы ещё простительно, даже где-то потешно, а вот замминистру экономики, в разгар кризиса – нет.

Я вот смотрел на него на видео, и мне почему-то думалось, что из кризиса наша страна не выйдет: как он вообще может с чем-то бороться?

В общем, всё складывается для властей, как говорится, не слава Богу: дурь прёт ото всюду. И, если раньше мы могли судить о ней только по последствиям в социально-экономической жизни страны, то современность, через Интернет, показывает нам их действительный уровень, что называется, в лицо.

Инвестиционные перспективы белорусского режима

В период острейшего экономического кризиса белорусские власти огромные надежды возлагают на приток иностранных инвестиций.

Это неудивительно и уже привычно, хотя и вызывает улыбку: из года в год декларировать эти планы и ничего не достигать, это, наверное, такая форма садо-мазо. Экономико-политического.

Конечно же, очень сильно мешают на этом поприще всякие разные независимые СМИ, превратно подающие на международную арену информацию и синеокой сильно-процветающей Беларуси под руководством Александра Лукашенко. Инвесторы, они народ такой, что очень интересуются не только экономическими, но и политическими и прочими реалиями жизни страны: а ну как, например, социальный взрыв, революция, национализация и тому подобные катаклизмы? Нельзя тогда деньги вкладывать, если есть подобные риски: можно в одночасье всё потерять.

Народ наш, как известно из слов самого «Бацьки», полностью за него, винит в кризисе себя, к революциям не готов, да и с чего бы это, если сами виноваты? И вот эту народную позицию, безусловно, неплохо было бы до инвесторов донести! Да только СМИ всякие мешают. Ну да ладно, всё равно, быть им – закрытыми.

И тут, вдруг, для наших властей забрезжил свет в конце тоннеля! Да, да, да! Появляется новый, уникальнейший шанс донести до инвесторов истинное положение дел: народный гнев на самих себя, боготворение властей и полнейшее доверие всенародноизбранному лидеру, стоящему во главе бравого воинства из мясниковичей-прокоповичей!

Сайт springwise.com сообщает, что начали появляться инвесторы, которые будут изучать обстановку по…. записям пользователей в сети Twitter!

Ну, вот, некая инвестиционная контора под названием «Derwent Capital Markets» учреждает инвестиционный фонд, который как раз так и будет работать: не на СМИ ориентироваться, а непосредственно с народом, так сказать, общаться, читать, изучать и, может быть, вопросы задавать.

Ну, стоит ли говорить о том, какая это находка, насколько это позитивная тенденция для белорусских властей? Если опыт товарищей из Derwent Capital Markets получится, и подобным образом станут работать все инвесторы, то белорусский режим просто-таки в шоколаде: Twitter – сервис открытый, регистрироваться и писать там могут не только оппозиционеры, а, не побоюсь этого слова, каждый, кто захочет.

И уж точно, что, при уровне поддержки курса властей в 79%, который госпожа Ермошина зафиксировала в прошлом декабре, Лукашенко с его мясниковичами-прокоповичами остаётся лишь радостно потирать руки: вот сейчас-то инвесторы непосредственно от народа узнают, как тут дела обстоят! Народ – это ж не продажные журналисты.

***
Небольшая ремарочка. Для структурирования информационного потока в сети Twitter есть такая штука: хештэги называется. Она представляет из себя какое-то кодовое слово, для каждой темы – своё. Пользователь добавляет это слово к тексту сообщения, и пост автоматически попадает в специальный список, где все записи соответствуют этой же теме. Например, большинство сообщений о Беларуси проходят с хештэгом #twiby. Если я хочу писать о Гомеле, то добавляю слово #gomel – и интересующиеся Гомелем моментально видят, что о нашем конкретно городе я написал, если открывают этот раздел.
***

Один из самых популярных в Беларуси хештэгов сейчас посвящён как раз экономической ситуации, всему, что связано с кризисом.

Уж не знаю, обрадует ли содержание инвесторов, либо белорусские власти. Но одно можно сказать точно: публика в сути совершенно единодушна.

Один из самых популярных белорусских хештэгов посвящён сегодня экономике. Он называется #pizdecby

===

Написано для блога на сайте "Белорусский партизан"

За что немцы благодарны американцам?

Очень интересную вещь довелось мне сегодня услышать.

Житель Германии, принимающий участие в деятельности организации «Акция покаяния» (организация занимается тем, что старается помогать народам, пострадавшим от действий нацистов в ходе Второй мировой войны), убеждённый антифашист, сумел очень коротко и очень понятно объяснить, за что немцы благодарны американцам. В историческом масштабе.

Он «благодарен американцам за то, что они после войны остались в Западной Германии и просто показали: какой должна быть демократия. Потому что, после правления нацистской партии вся Германия заляпалась в такой грязи… Практически все жители. Что ни о каком правосудии, и ни о какой нормальной политике, если бы были в тот момент предоставлены сами себе, не могло и речи идти».

Очень интересное мнение, не правда ли? Мы-то ведь, наоборот, привыкли из всех голосов осуждать США за то, что они навязывают свою модель всему миру, иногда переходя к прямому военному вмешательству.

Но ведь, прошу заметить, становление демократии в Германии стало следствием уничтожения режима Гитлера, и случилось это исключительно благодаря военным действиям: в первую очередь – СССР, потом уже – Западной коалиции.

Можно ли протестовать против такого «экспорта демократии»?

Германия сегодня – одно из самых благополучных государств мира. Ведущее независимую внешнюю политику (операцию в Ливии, вон, не поддержали). И они благодарят американцев за то, что те остались после войны и показали, какой должна быть демократия.

Что-то я не припомню ни одной страны из тех, которые с пеной у рта осуждают США и кричат о неприемлемости их опыта, которая достигла хотя бы отдалённо подобных успехов. Нет таких, среди всего разнообразия «собственных путей». К сожалению, наверное…

А вообще, высказывания немца мне показались интересной информацией к размышлению в связи с ситуацией в Беларуси.

После падения режима Лукашенко, подавляющее большинство населения окажется в точно такой же ситуации, как и немцы после войны: «в такой грязи…». От учителей и врачей – фальсификаторов выборов, до руководителей предприятий и министерств. От уборщиц, срывающих сегодня оппозиционные наклейки и плакаты, до руководства силовых органов. Запятнались практически все.

Ни о каком правосудии, ни о какой нормальной политике в этих условиях речи также идти не сможет. Думаю, не надо объяснять, почему.

И американцы, к слову, к нам тоже, не придут и ничего не покажут. Если кто и придёт – так только русские. Но есть вопрос: есть ли им что показать?.. Когда сама Россия на грани исчезновения с политической карты мира.

Что мы будем делать? Хороший вопрос..

Логичный финал дефицита политики и секса

Ситуация в Беларуси всё более предстаёт в карикатурном виде и иногда заставляет вспоминать пословицу «Заставь дурака Богу молиться, они лоб расшибёт».

Тут на днях создался какой-то там антитабачный альянс. Я так понимаю, общественная коалиция для борьбы с курением. Меня тронул до слёз их основной месседж, так сказать, стержень позиционирования! Уже на первой пресс-конференции эти люди спешили заявить о том, что никакой политики в их действиях нет и не будет, вообще, антитабачная деятельность, она ведь вне политики, да!

Читал я это и радовался: по крайней мере, эти люди хорошо показывают всем вокруг, какого мнения они об уровне интеллектуального развития наших властей. Ну, мне вот, например, и без объяснений понятно, что борьба с курением, это как бы действительно – не политика. И, тем более, не оппозиционная политика! Но властям это, видно, посчитали нужным разъяснить дополнительно.

Но вот второй случай, он уже из другой оперы. Итак, в Бобруйске, на футбольном матче спецназ отгоняет фанатов от футболистов, а футболистов – от фанатов. Делается это с применением слезоточивого газа, в результате чего пострадали 5-летний ребёнок и его папа. У ребёнка ожог, у папы, я так подозреваю, психологическая травма. По крайней мере, ходить на футбол с дитём отныне он зарекается вполне себе публично.

В ответ на натуральнейший беспредел спецназа фанатский сектор довольно долго и громко скандирует: «Ненавидим режим!», после чего парням аплодирует весь байнет (видео оказалось в итоге на you tube).

Вы не знали, что режимы бывают разные? Например, режим питания, постельный там режим, в конце-концов, пропускной режим, а ещё – авральный режим. И, мало ли какой именно режим фанаты минского «Динамо» имели ввиду?

Абсурд, да? Ничего подобного. Судя по всему, именно это имели ввиду официальные представители клуба, когда давали свой комментарий относительно инцидента. По их словам, очень зря независимые СМИ в интернете взялись искать в речёвке какую-то политику! Никакой политики тут нет, считают чиновники. Ну, а раз политики нет, то, наверное, по их мнению, речь шла всё же о режиме питания. Или сна. Мало ли…

Такие выводы наталкивают лишь на одну мысль. В Беларуси политики нет! Ну, нигде, кроме как в речах Самого-Самого-Всего. Вот примерно как в СССР не было секса. Тоже, по госидеологии.

В союзе секса не было, но люди размножались себе, тихонечко и незаметно, не будем уже ударяться в подробности, как именно.

Аналогично в Беларуси: политика, которой нет, вдруг начинает вылазить из всех щелей. На футбольных матчах. Или в антитабачных кампаниях, которые, делая заявления об отсутствии политики, моментально политизируют вопрос.

Вполне допускаю, что, если бы в СССР действительно не было секса, то страна эта, может, существовала и до сих пор: с последними, доживающими там, пенсионерами. Ведь перемены нужны, как правило, молодым.

И, да, если бы политики в лукашенковской Беларуси также не было, может быть, и просуществовал бы этот режим (политический, а не режим питания) ещё пару десятков лет.

Но, раз уж попёрло, то переть будет до вполне логичного финала. Как ты это ни называй..