Всем нам, в Беларуси, известно, какая случается трагедия для какого-нибудь нашего города, если там, вдруг, закрывается градообразующее предприятие.
Описать это можно коротко, устойчивым выражением: “Голод, холод и разруха”. Вон, полесский городок Житковичи: закрылся там авиаремонтный завод – ни работы, ни зарплаты, ни молодёжи, ибо вся разъехалася, осталось около десятка тысяч людей поколения “От…”. Подобную картину, к слову, можно наблюдать ещё много где по Беларуси.
После подробного ознакомления с укладом и основами жизни и хозяйствования в США, у меня, применительно к таким ситуациям, на языке всё время вертится один пример.
Есть там такой провинциальный город, называется Питтсбург. Все мы о нём знаем, причём, преимущественно, в связи с хоккеем. Мало кто знает, что раньше это был сталелитейный центр всея Америки. Настолько всея, что даже не США как такого, а всего континента. Надо там побывать, чтобы прочувствовать, насколько это был промышленный город. Даже в самом центре там редко найдёшь здание, по которому бы не было заметно, что ещё относительно недавно это было вполне себе заводское или фабричное строение, и лишь недавно оно переделано под офисное. Несколько небоскрёбов, необъемлемых атрибутов американского города, общую картину не меняют. Даже современные офисы там располагаются в основном в бывших промышленных помещениях.
Когда строились Нью-Йкоркские небоскрёбы, в 1930-х годах, то на каждую стройку была прямая железная дорога из Питтсбурга, по которой напрямую подвозились стальные балки.
Примерно таким этот город был раньше: сталь, сталь, сталь, ещё раз сталь…
Но однажды это закончилось. Что случилось? Да ничего особенного: глобализация. В других странах нашлись более дешёвые рынки рабочей силы, и промышленники, главным из которых был некто Фрик, просто вывели всё производство туда, ибо было заметно дешевле, а, значит, выгоднее.
Нетрудно заметить, что ситуация – примерно как в Житковичах, только масштаб потерь многократно выше. Потому что закрылось не одно градообразующее предприятие, закрылся, по сути, весь город. А люди остались…
Вот с этого момента начинается самое примечательное: сейчас ведь Питтсбург цветёт и пахнет! За счёт чего город удалось спасти и придать ему новое качество?
После описанной урбанистическо-промышленной катастрофы, вопрос “Что делать?” встал перед жителями Питтсбурга с всоей своей ослепительной ясностью и простотой. Потому что получалось так: или что-то менять в своей жизни, или разъезжаться в разные стороны. Ситуация, кстати, также полностью напоминает сегодняшнюю белорусскую.
Однако решение было найдено. Сперва, конечно же, оно показалось достаточно рискованным, просто потому, что таковым и было.
Собрались, значит, отцы города, всякие там учёные и тому подобные активные граждане (все те, кого наша власть ненавидит животной ненавистью), поломали свои буйны головушки и пришли к такому выводу. Раз уж у нас забирают традиционные способы производства, мы должны пойти другим путём! Мы будем развивать нетрадиционные – значит, новые, технологии. Это и рынок перспективный, и начинать можно с нуля, и, при достижении благополучного результата, можно быть абсолютно уверенными в будущем, ибо новое, разработанное сегодня – это актуальный и ходовой продукт завтра.
Эти учёные, отцы и прочие неравнодушные и активные граждане не имели никакого отношения к власти, потому учредили они с этой целью Общественный совет, который там благополучно функционирует и до сих пор, и с представителями которого нам выпала честь встречаться. Очень важная детаель: совет этот действительно Общественный, потому никаких властных полномочий не несёт и никак с органами власти не связан.
И тут возникает самый интересный вопрос: не имея полномочий и рычагов влиять на политику города, как Общественный совет мог начисто изменить его облик? Ответ на этот вопрос может показаться нам парадоксальным и нереальным, но, тем не менее, это так.
Общественный Совет, не имея полномочий, занимался просто… пиаром! Они начали издавать газеты, радиопередачи, ТВ-передачи и журналы, в которых пропагандировали перспективность занятия наукой, разработками, программным обеспечением. Продвигать такой образ жизни, разрушать в мозгах людей устоявшийся образ, что единственным возможным трудом может быть только труд физический.
Как ни удивительно, сработало это относительно быстро, в исторической перспективе. И вот тут сыграла роль одна из особенностей Америки: где есть спрос, там есть и предложения.
В Питтсбург потянулись ВУЗы и их отделения. Сегодня там 13 крупнейших Университетов.
А потом, постепенно, в Питтсбург потянулись организации и предприятия, занимающиеся развитием новых технологий. И сегодня там больше 1400 предприятий, создающих новый софт.
И город получил вторую жизнь. Он, конечно, не мегаполис. Но он и не депрессивный городишко без рабочих мест.
Короткое резюме всей этой истории такое. Столкнувшись с нерешимой (на наш взгляд) проблемой, группа деятельных людей, не имея властных полномочий и действенных рычагов влиять на процессы принятия решений, сумела на 100% перестроить историю своего города, превратив его из пустого захолустья (коим он стал после вывода оттуда промышленности), в цветущий современный город. И всё это, просто говоря, силой слова… и грамотного планирования.
Анализируя опыт Питтсбурга, тем не менее, понимаешь, что Житковичи Питтсбургом никогда не станут. Чтобы Житковичи стали Питтсбургом, надо, чтобы в обществен выполнялись некоторые основополагающие условия.
Во-первых, нужна заинтересованность и ответственность людей. А ещё активность. На вопрос: “Или изменить жизнь к лучшему здесь, или разъехаться?” надо выбирать первый ответ, а не второй. В Беларуси пока что чаще выбирается второй. Или “промежуточный”, когда человек и не уезжает, и менять особо ничего не хочет, а если и хочет, то – гипотетически. Я это не в упрёк кому-то говорю, это – лишь констатация, все мы знаем, что так и есть.
То есть, гражданская позиция должна быть, принципиальная, и ориентированная на одну конкретную и простую вещь: “Здесь мой дом и хорошо жить я смогу лишь здесь”.
Ну а второй фактор, к сожалению, уже меньше зависит от людей. Условия. Эволюция Питтсбурга была бы невозможна, если бы в стране все сферы жизни контролировались бы государством. Как у нас, примерно. Если бы один человек где-то наверху решал, какому городу как развиваться, где сколько надо ВУЗов, где какое предприятие открыть и где закрыть. Такому человеку, как правило, наплевать на мелочи, типа Питтсбурга (мелочь в американском масштабе), или Житкович (мелочь в любом масштабе) – ай, проживут как-нибудь.
“Спасение утопающих – дело рук самих утопающих” – лозунг, придуманный во времена Советской власти людьми, потерявшими веру в то, что Советская власть может, как обещала, позаботиться о каждом. Правда состоит в том, что ни одна власть не может позаботиться о каждом, чисто физически, потому что всевидящим оком обладает только Бог, а Бог наапрямую в наши дела не вмешивается.
То есть, для того, чтобы общество могло справляться со своими проблемами, обществу нужна, как ни парадоксально, только свобода. Люди хотят жить, и, за счёт своего потенциала, справятся с любыми трудностями, но им для этого нужна свобода действий. И пример Питтсбурга говорит об этом как нельзя лучше: поменьше государства, побольше инициативы!
Ну и третий фактор, он тоже из области свобод, и он тоже, к сожалению, невозможен в Беларуси.
Представьте у нас аналогичную ситуацию вплоть до стадии “Собрались отцы города…” Собрались? В Беларуси? Да кто ж разрешил-то?..
Комментариев нет:
Отправить комментарий