В последние недели в публичном пространстве слегка оживились дискуссии вокруг участия/неучастия демократической оппозиции в предстоящей имитационной кампании под кодовым названием «парламентские выборы».
Сие не удивительно и ожидаемо: на фоне свирепого экономического кризиса оппозиция, попытавшаяся отреагировать на него Народными сходами, но получившая совсем немного не тот результат, на который рассчитывала, в целом молчит. Хотя вопросов у населения всё больше, равно как и ожиданий, что кто-то сможет дать на них ответ. Выборная кампания – событие вполне календарное, хочешь ты или не хочешь, но как-то на эту дату в календаре надо рефлексировать, и то, в каком виде эта рефлексия последует, во многом определит политический расклад в стране по крайней мере до президентских выборов.
Дискуссия эта, впрочем, большого размаха не обретает – и это тоже ожидаемо. Просто потому, что выигрышных сценариев для оппозиции в сегодняшней ситуации просто не просматривается. Для властей, в общем-то, тоже, но это уже их проблема.
Политолог Валерий Карбалевич уже несколько раз в СМИ различного калибра заявил, что оппозиции нужна «сильная стратегия», но где она и где её искать? Если коротко рассмотреть несколько базовых вариантов – сплошь тупики. Давайте попробуем.
Сценарий первый. Оппозиция идёт на выборы и проносит свой крест вплоть до самой «Голгофы» - дня голосования.
Этот сценарий имеет в себе те плюсы, что он даёт возможность повыступать с телеэкрана, а также попользоваться легальной возможностью встреч с избирателями, листовочных кампаний, в общем – провести работу с людьми, проинформировать, опробовать технологии, получить необходимый опыт, который может понадобиться в будущем.
Именно этим обосновывается необходимость участия каждую подобную кампанию, будь то местный уровень или парламентский уровень. Но, как ни печально, нужно констатировать, что чаще всего все предполагаемые эффекты оказываются «смазаны»: наиболее острые моменты в ходе телевыступлений безжалостно цензурируются, листовки либо не печатаются, либо печатаются с таким опозданием, что большинство их так и остаётся нераспространёнными в штабах, на встречи избиратель не ходит, потому что никого из кандидатов не знает, а активисты, получившие столь необходимый опыт, получают вместе с ним «на орехи» свою долю репрессий и в большинстве своём либо уезжают заграницу, либо «подвязывают» с политической деятельностью. Это касается новых активистов, которым опыт был нужен. Что касается тех старых демократов, которые уже десятилетиями кочуют из кампании в кампанию, оставаясь на своих местах, то они искренне уверены, что опыт им никакой не надо, новые технологии не существуют, и всё в этой стране давно известно: кровавый режим не даст открыть рот, пока против него не будут введены экономические санкции со стороны /обязательно/ ЕС. Кстати, для меня давно уже загадка, почему те политические силы, которые одобряют продажу «Белтрансгаза» России, буде речь заходит об экономических санкциях, всегда говорят о таковых только по отношению к ЕС, но никогда не заикаются о том, что именно санкции со стороны России были бы самыми эффективными… Но это так, к слову, не будем отвлекаться от темы.
Таким образом, полноценное участие в выборной кампании не даёт никаких технологических плюсов (если смотреть на практическую сторону), но, чаще, приводит к минусам.
Минусы эти состоят в том, что, приняв участие а даже победив, демократы всё равно в итоговом протоколе видят цифры порядка 15%-16%. Самое плохое, что эти же цифры видят и избиратели, и, в большинстве своём не имея представления о «кухне» по стряпне таких «результатов», в лишний раз убеждаются в неспособности оппозиции что-то реальное сделать. На общественное мнение такая картинка влияет колоссально, на имидж оппозиции – тоже, причём, отнюдь не в самую положительную сторону. О психологическом эффекте можно даже не говорить: унижение очевидно.
Сценарий второй. Оппозиция отказывается от участия в выборах, обосновав это многочисленными условиями, либо вообще не обосновывая – с практической точки зрения это значения не имеет (просто потому, что избиратель этих тонкостей никогда не узнает).
Этот вариант ровным счётом ничем не лучше первого, потому что приводит к тем же самым результатам.
Население сейчас ждёт внятного ответа на наболевшие экономические и политические вопросы, ждёт также, что кто-то сумеет хорошо выразить и сформулировать его протестные настроения. В случае полного отсутствия оппозиции на выборах, плевать – с какой формулировкой, оно будет банально разочаровано, считая, что демократическим силам нечего сказать.
Эффекты – те же самые: люди убеждаются, что демсилы не в состоянии ничего сделать и предпринять, пропасть между оппозицией и избирателями только растёт, на имидже это сказывается соответственно.
Сценарий третий. Бойкот.
Если по уму, то белорусское население в массе своей выборы, вроде парламентских, давно уже бойкотирует. Люди наши в большинстве своём не дураки, прекрасно понимают, что «депутаты» ничего не решают, равно как и сами избиратели, и ходить на эту клоунаду нет смысла. И, наверное, не ошибусь, если скажу, что, если бы не фальсификации и манипуляции с явкой, то выборы не состоялись бы нигде.
Беда в том, что этот бойкот, он не политический, он, назовём это так, - обывательский. Он не потому, что люди поддерживают или не поддерживают ту или иную политическую силу, а просто потому, что на эту кампанию, точнее – на её результаты, людям в большинстве своём наплевать, как наплевать и на то, кто там сидит в «парламенте».
Рискну предположить, что даже попытка превратить «обывательский» бойкот в «политический» обречена на провал, как раз из-за указанного фактора. Как различить, какой окрас имеет бойкот, если люди и так, и так не приходят на избирательные участки?
Единственным способом политизации такого бойкота были бы массовые акции протеста по итогам, однако это возможно только лишь при условии, что население верит в значимость парламента, и, следовательно, кампании. Этого нет на сегодняшний день, и, к сожалению, к ближайшей кампании подобного развития событий, эволюции общественного мнения в эту сторону, не предвидится.
Единственные, кому может быть выгоден «бойкот»в таких условиях, это известная прослойка в рядах оппозиции, специализирующаяся на имитациях различного рода. Можно объявить «бойкот», распространить одну листовку на эту тему (нисколько не заботясь о том, что для влияния на общественное мнение нужно как минимум (!) соблюсти «Правило семи касаний» или известный «Принцип тотальности», то есть работать с людьми постоянно через все доступные каналы доставки информации), зафиксировать неявку на выборы на примере 3-4 участков и заявить, что этот успех – дело правильной стратегии правильных политических сил. Такие примеры известны. Вот только результат на выходе будет тот же самый: статус-кво будет сохранён, а население в подавляющем своём большинстве даже не узнает, что стало участником некоего политического действа.
Как видим, политические условия в Беларуси сегодня таковы, что можно попросту констатировать их (политических условий) отсутствие за неимением самое политики. Так где же тогда искать «Сильную стратегию», о которой нам толкуют политологи?
По-моему мнению, «сильная стратегия» сегодня возможна только в случае созревания в обществе некоторых базовых условий:
1) Оппозиция должна быть единой и иметь единого лидера, представляя таким образом из себя «брэнд», который воспринимается и пользуется поддержкой значительной части населения и имеет шансы привлечь неопределившихся избирателей;
2) В обществе присутствует понимание значимости парламента и, следовательно, кампании по его выборам;
3) У оппозиции есть ресурсы всех видов для того, чтобы мобилизовать население под свою стратегию, будь то участие в выборах с последующей защитой результатов или бойкот с последующим требованием отмены нечестных выборов или что-либо ещё.
Беда в том, что над созданием этих условий надо было работать эдак с октября 2008 года, то есть сразу по окончании предыдущей парламентской кампании. Создать для своей работы первое и третье условие хотя и сложно, но возможно даже для нынешнего состава демсил.
Решение проблемы условия второго находится целиком в руках действующей власти, однако оппозиция могла бы хотя бы актуализировать вопрос в обществе, поднимая проблему полномочий парламентариев и их влияния на процесс принятия решений, проводя кампании за урезание полномочий президента в пользу парламента.
Даже президентский марафон можно было бы, теоретически использовать в этих целях. А что, это был бы красивый жест, если бы условный демократический «Кандидат Х» объявил о том, что он будет участвовать в президентской кампании только в том случае, если президенту урежут полномочия в пользу парламента. «Я хочу быть президентом без царских полномочий» - красивый месседж для демократа, который мог бы сыграть двойную полезную службу: и внимание населения к проблеме парламентаризма в республике привлечь, и демократический электорат очаровать.
Если бы все кандидаты выступали с подобных позиций, было бы ещё красивее. Но это так – один из возможных вариантов, на вскидку.
А пока нам остаётся лишь искать «сильную стратегию» там, где её нет, либо размышлять над тем, как пройти парламентскую кампанию с наименьшими потерями.
Комментариев нет:
Отправить комментарий