Политолог в помощь. Карбалевич: «Лукашенко опирается на социальных аутсайдеров»

Иногда парадоксальным образом сознание опережает бытие.

Вчера я написал пост «Рабство», который посвящён, по большей части, парадоксу: в стране поддержкой власти пользуются самые непроизводительные слои населения, которые, в свою очередь, осуществляют поддержку этого режима.

А сегодня я много времени провёл в поезде, читая недавно вышедшую книгу Валерия Карбалевича «Александр Лукашенко: Политический портрет». И, совершенно неожиданно, набрёл на интересную главу, которую и процитирую ниже.

Привести её полностью мне захотелось ввиду того, что мои тезисы многим показались спорными. Не пытаясь уклониться от возможных дискуссий (ежели таковые будут предложены), призову сразу на помощь известного политолога.

Хотя фактура моего поста и данного материала существенно разнится, в деталях – вообще мало совпадает, надеюсь, думающие люди заметят всё то общее, что между ними есть: бал в Беларуси правят те, кто без государственной поддержки (ресурсы на которую черпаются в огромной части из карманов людей, не поддерживаемых государством и не поддерживающих государство) жить не могут.

Итак…

ОРИЕНТАЦИЯ НА СОЦИАЛЬНЫХ АУТСАЙДЕРОВ

(Глава из книги В. Карбалевича «Александр Лукашенко: политический портрет»)

Как уже отмечалось, социальной опорой Лукашенко стали в первую очередь социальные аутсайдеры, люди, проигравшие от распада тоталитарной системы, зависимые от государственной помощи иждивенцы. Эта часть населения характеризуется консервативным, антирыночным, антидемократическим, контрреформистским сознанием.

С точки зрения стратегических интересов, исторической перспективы белорусского социума такая ориентация весьма сомнительна. Даже в стабильно развивающихся государствах всякая рационально мыслящая власть создаёт стимулы, делает ставку на те слои населения, которые способны обеспечить экономический прогресс и тем самым решить проблемы всей страны. Пётр Столыпин, присутпая в начале XX века к аграрной реформе в России, говорил: «Мы ставим не на слабых и пьяных, а на сильных и трезвых». Тем более это необходимо делать в таких транзитивных, переходных обществах, как белорусское. Только ориентация на самую динамичную, молодую, образованную часть населения способна обеспечить движение страны вперёд.

Но Лукашенко ради удержания власти сделал всё в точности до наоборот. И это стало одной из важных составляющих белорусской драмы. Он нашёл свою социальную базу в самой консервативной, пассивной и люмпенизированной части общества, стал апеллировать к социальным аутсайдерам, людям, живущим на госдотациях. Известный социолог профессор О. Манаев констатировал: «Курс властей соответствует в большей части чаяниям белорусских маргиналов. Прежде всего именно они считают Лукашенко своим президентом… Лукашенко – ставленник белорусских низов, притом самого низкого пошиба» (Свободные новости, 2000, № 33).

Вся лексика президента обращена к людям, сознание которых в значительной мере застряло в доиндустриальной, патриархальной эпохе. Любопытно, как сам Лукашенко представляет своего избирателя: «Наш белорус такой: выслушает, отойдёт в сторонку, хитро прищурится, скрутит самокрутку» (Белорусская деловая газета, 2000, 25 сентября). Ещё один просто восхитительный по социологической чистоте перл Лукашенко. Обращаясь к критикующим его журналистам, он говорил: «Оторвитесь, друзья, от асфальта и компьютера. Навестите свою бабушку в деревне, пообщайтесь с теми, кто занят физическим трудом. Поспрашивайте о президенте, поинтересуйтесь мнением людей» (Советская Белоруссия, 1997, 16 сентября). Показательно здесь то, кто в представлении главы государства ассоциируется с «людьми»: занятые физическим трудом, курящие самокрутку, а не сидящие за компьютером.

Патриархальное сознание не воспринимает иной труд, кроме физического, как достойное и общественно значимое занятие. «Пусть занимается производством… Пускай начинают работать», - говорит Лукашенко об индивидуальных предпринимателях (Белорусская деловая газета, 2005, 1 марта). И электорат его понимает. Действительно, что это за работа – торговать на рынке? Пахать поле, косить траву, плести корзины или, в худшем случае, стоять у станка – вот это настоящая работа!

К. Марк утверждал, что исторические эпохи различаются не тем, что производят, а тем, чем производят. Орудие труда как зеркало эпохи – весьма любопытный ракурс. Причём не столько сами орудия, а отражение их в массовом сознании и в представлении руководителя государства. Вот Лукашенко советует оппозиции не проводить уличные акации, а «взять в руки мотыги и поработать на земле» (Свобода, 1997, 3 июня). Выступая на совещании с руководителями, президент заявляет: «Нет у вас горюче-смазочных материалов – берите коней и запрягайте, нет коней – берите лопаты и копайте»; «Если у нас есть такие хозяйства, извините, зачуханные, которые 15 усадеб не могут распахать, тогда хомут вешайте на руководителя, и пусть он цепляет и пашет сам» (Известия, 2000, 8 апреля). Заметьте, предлагается взять не компьютер и даже не трактор, а мотыги, грабли, лопаты, хомут. Весь смысл таких реплик – точное, адресное обращение именно к своему электорату, который хорошо поймёт и оценит по достоинству этот чёрный юмор.

Лукашенко оказался наиболее последовательным выразителем ментальных стереотипов доиндустриальной эпохи и тех социальных слоёв, которые являются их носителями. Неудивительно, что официальные СМИ прославляют «мозолистые руки» гораздо больше, чем «светлые головы».

Одним из существенных признаков патриархальности белорусского общества являются низкие потребительские стандарты. Во время президентских выборов 1994 года один из кандидатов в президенты А. Дубко проводил кампанию под лозунгом: «Голосуйте за Дубко, будет хлеб и молоко». Для старшего поколения наличие хлеба и молока, знаменитой «чарки и шкварки» до сих пор является символом зажиточной жизни. Именно поэтому правящему режиму так легко удаётся навязать обществу свои критерии эффективности деятельности власти: регулярная выплата зарплаты и пенсий, свет и тепло в домах, отсутствие голода и безработицы. Лукашенко, ставя задачи перед страной на Втором всебелорусском собрании, отметил: «За нами простые человеческие нужды – работа, крыша над головой, пища» (Белорусский рынок, 2001, № 20).

Социологические опросы показывают, что люди старшего поколения составляют наиболее устойчивый электорат президента. Он это понимает и всячески заигрывает с ними, называет пенсионеров «самой сознательной частью населения» и «опорой государства» (Советская Белоруссия, 2005, 3 августа). Государственная идеология с элементами ностальгии по советскому прошлому тоже в значительной мере ориентирована на людей, живших в СССР. Среди стран СНГ в Беларуси самая высокая пенсия, самое высокое соотношение средних пенсий к средним зарплатам: 42-43%. В России к началу 2008 года это соотношение составляло 23%, в Украине – 17%.

Лукашенко часто посещает районы, пострадавшие от Чернобыльской аварии, чтобы продемонстрировать заботу об этом депрессивном регионе, сильно зависящим от государственной помощи. Потому что его жители – надёжная электоральная опора созданной в стране социальной модели и её создателя.

Самым послушным и стабильным электоратом нынешнего режима являются сельские жители. Лукашенко постоянно льстит им: «Сельское население – наиболее стабильная в политическом плане часть общества»; «Оплот нашего государства - крестьянство» (Советская Белоруссия, 1998, 10 марта; Белорусская газета, 2001, 1 октября). Президентская газета «Советская Белоруссия» в номере с информацией о селекторном совещании в июле 2002 года поместила слоган, занявший почти половину первой полосы: «Крестьянин – элита элит» (Советская Белоруссия, 2002, 26 июля).

Так же, как и в отношении пенсионеров, осуществляется максимальная поддержка сельских жителей за счёт остальной части населения, консервация социального статус-кво на селе. Об огромных субсидиях сельскому хозяйству речь пойдёт ниже.

Здесь отметим лишь большие льготы выпускникам сельских школ при поступлении в ВУЗы. Поскольку уровень подготовки сельских учеников ниже, чем городских, то президент потребовал создать им привилегированные условия как при поступлении в ВУЗы (причём на наиболее престижные специальности), так и на период обучения. Этот новый курс Лукашенко обосновал политической необходимостью. Не давая льготы сельским школьникам, «мы же отсекаем самую стабильную, по-хорошему консервативную часть общества», - заявил он. «Сегодняшние выходцы из деревни – это будущая элита нашего общества,… поэтому государство будет делать ставку именно на сельскую молодёжь. Количество поступающих в вузы из сельской местности будет увеличено, для них должны быть сделаны послабления не только при поступлении, но и при начальном этапе вузовской подготовки» (Снплюс. Свободные новости плюс, 2004, № 8; Народная газета, 2004, 27 февраля). Таким образом, при подготовке элиты курс взят на давно развенчанный историей архаичный социально-классовый подход, применявшийся в СССР 1920-30 годы. Государство делает ставку не на самых талантливых и продвинутых (отменены льготы «медалистам»), а на слабых льготников, поскольку они представляют, по мысли президента, консервативный слой – социальную опору нынешнего режима.

В рамках такой стратегии самая динамичная, социально активная, образованная часть общества (предприниматели, творческая интеллигенция и др.) оказались чужеродным телом, представляющим угрозу для всей существующей системы. Поэтому с ними ведётся то латентная, то открытая экономическая, политическая, идейно-пропагандистская война.

Легитимизация нынешнего белорусского лидера во многом основана на идее социальной справедливости, которую он воплощает. Известно, что протестные настроения проистекают не столько от снижения уровня жизни, сколько от социальных контрастов. Борьба с богатыми, которую Лукашенко ведёт со времени своей первой победоносной президентской кампании, приносит свои электоральные плоды. Требуя у бизнесменов пожертвовать деньги бедным («моим избирателям»), президент реализовал на белорусской почве известный принцип: «мир – хижинам, война - дворцам». Разница в доходах между самым богатым и самым бедным слоями общества в Беларуси значительно меньше, чем в других посткоммунистических странах. Лукашенко удалось создать в глазах белорусов и отчасти граждан других постсовестких государств великий миф о том, что он построил общество без богатых. И это стало важным фактором устойчивости режима.

==========================================

Комментарии, думаю, излишни.