Михалевич: единственный, кто…

Выскажу мнение, которое пойдёт вразрез со словоизлияниями многочисленных «аналитиков» и «уважаемых людей» (вроде товарища полковника спецслужб Бородоча).

Кандидат в президенты Беларуси Алексей Михалевич сегодня – единственный, кто не играет по сценарию власти.

Сегодня прошла регистрация кандидатов в президенты, и в Беларуси установлен рекорд: впервые «на трон» будут претендовать аж десять политиков. Такого раньше никогда не было.

В этом многочисленные политологи и комментаторы усмотрели изюминку властного сценария по проведению выборов. Убивается два зайца: с одной стороны, Европе демонстрируется достаточно серьёзный «прогресс» в демократизации; с другой стороны – большое количество оппозиционных кандидатов попросту растягивает оппозиционно настроенный электорат, не давая ему консолидироваться и превратиться в какую-то угрозу для режима.

В общем-то, этот сценарий очень логичен, и, похоже, что так всё оно и есть. Белорусский оппозиционный электорат – это не что-то подвижное и динамичное. Принято считать (и независимые социологи это подтверждают), что это примерно 25% населения Беларуси, которые ни при каких условиях не видят Лукашенко президентом страны. Цифра эта не меняется уже много лет, вряд ли изменилась и к 2010-му. С электоральной точки зрения, 25% - маловато для победы. Зато, если вспомнить принцип, что все революции делаются активным меньшинством, вполне вероятно предполагать, что полная консолидация этих 25% может привести к победной Площади. И, с целью не допустить этой консолидации, регистрация “червонца» претендентов – мудрый ход.

Сами претенденты, я уверен, такому обороту дела очень даже не рады. Все, подчёркиваю – все они шли на выборы с пакетом целей, в который не входит победа над Лукашенко. Просто потому, что на многочисленных семинарах и тренингах всех научили: цели должны ставиться реалистичные и достижимые. С точки зрения реалистичности цель «Победить Лукашенко» выглядит не очень… Поэтому, кто-то шёл на выборы с тем, чтобы «засветиться», ктол-то, уже «засвеченный», с тем, чтобы «раскрутиться», кто-то, как Некляев, отыгрывает другой сценарий власти, более долгосрочный – создание контролируемой оппозиции.

Без веры в победу над Лукашенко объединяться нет смысла, и подавляющее большинство претендентов уже успели заявить, что делать этого не будут. Однако вот беда: «засветка», «раскрутка», «международная известность и контакты», «социальный статус» и т. д. – все это вполне достигается через сбор 100 тысяч подписей. Проводить же агитационную кампанию – это безумно дорого и хлопотно, и, знаю, практически ни у кого нет для этого ресурсов, ни финансовых, ни людских.

Поэтому нерегистрация была бы для большинства прекрасным выходом из тупика, позволяющим сохранить лицо. Однако власть их этой возможности лишила, и превратила в клоунов: это второй этап её сценария – показать избирателям и Европе большое количество кандидатов, ругающихся в прямом эфире теледебатов, не умеющих объединиться и не имеющих шансов на победу.

При этом важная деталь: режим хорошо понимает одно очень серьёзное слабое место белорусской оппозиции. За годы нахождения в «оппозиционном гетто» у местных лидеров напрочь атрофировались навыки ведения публичной политической деятельности. Головы забиты штампами и стереотипами, чуждыми большинству белорусов: «крывавы рэжым, гэбня, незалежнасть, за всё ответишь, репрессии, права человека, Гаага» - это набор самых распространённых слов в обиходе современного белорусского оппозиционного лидера.

Такие речи порядком достали белорусских граждан, и, плюс к тому, 75% этих граждан просто не понимают такой лексики. Им, грубо говоря, до фонаря. Они боятся социального напряжения, вражды, конфликтов – и поэтому боятся оппозиции, которая едва ли не прямым текстом кричит о том, что в Беларуси есть «чэсныя и нячэсныя».

Критикуя действия власти на все 100%, в духе «хуже быть не может», традиционные белорусские оппозиционеры бросают вызов, собственно, всему белорусскому народу, который уже 16 лет так живёт и не рыпается. «Вы – бараны, поддерживаете режим, при котором хуже быть не может» - так и читается между строк. Понятное дело, что белорусы становятся «в стойку», волей-неволей приходится многим говорить: «Сами вы бараны, при вас было бы ещё хуже». Может, и хотел бы иной поддержать оппозицию, но, после того, как на предыдущих выборах он поддерживал Лукашенко, согласиться с демократами для него фактически означает признать, что много лет он поддерживал «крывавы рэжым», что, из-за того, что не ходил на оппозиционные акции, на его совести кровь Захаренко и Гончара, и, в конце концов, из-за своего молчания он лично повинен в том, что Беларусь скатывается в долговую яму. Признаться себе в таком – это не каждый может. Далеко не каждый. Куда проще ещё раз промолчать, надеясь, что Лукашенко «разгребётся с проблемами» и всё как-то само собой утрясётся.

Именно на это делается главным образом властными сценаристами ставка. Люди, уровня интеллектуального развития типа Статкевича, Санникова или Рымашевского, просто не способны выучить какие-то новые слова, следовательно – не могут пробовать выходить на новые аудитории, новые % избирателей, ранее не вовлечённые в традиционный базовый оппозиционный электорат. А это, в свою очередь означает, что они должны бороться за раздел имеющихся 25%, что, во-первых, будет выглядеть смешно, во-вторых, повысит накал конфликтности собственно среди оппозиционных кланов.

Расклад вроде бы идеальный: эдакий римский амфитеатр, где гладиаторы бьются меж собой на потеху императору и плебсу, который практически никогда не берёт сторону гладиаторов, а смотрит, что показывает император: добить или пощадить.

Самым неприятным сюрпризом для императорского двора, это уже очевидно, стало наличие в обойме «гладиаторов» одного, который пытается вырваться за рамки этого «ринга».

Алесь Михалевич, как ни странно, забыл слова «крывавы рэжым, гэбня, незалежнасть, за всё ответишь, репрессии, права человека, Гаага». Критикует власть, но умеренно и сдержанно, не заявляя, что «плохо - всё». Тем самым он пытается выйти «за флажки», за рамки тех самых заколдованных 25%.

Его риторика снижает конфликтность в обществе. Оставляет белорусам, тем, кто ранее поддерживал режим, шанс без ущерба для чувства собственного достоинства, перейти в «другой лагерь». Даёт возможность тем, кто ранее разделял ценности режима, но сейчас чувствует: «что-то не то» пересмотреть свою позицию в пользу необходимости модернизации и совершенствования – без риска, что всё старое будет обязательно разрушено как «самое плохое».

Он не выступает «против», он – «за». Он не сыплет штампами, а не боится смотреть на вещи объективно: была демократизация в ходе сбора подписей – он говорит об этом, и просты люди его понимают: раньше ведь они столько б-чб флагов на улицах не видели. Он говорит, что прежняя система удовлетворяла потребности страны, но износилась и её надо модернизировать, и людям и это понятно: ведь жили ещё пару лет назад припеваючи – зачем же думать, что всё делалось так, что «хуже некуда».

Михалевич поступает так, как надо поступать, если ты занимаешься политикой, а не гладиаторскими боями на потеху императору: ищет новые аудитории и пытается на них влиять. Он не хочет воевать с коллегами за традиционный электорат, он хочет завоёвывать новый – на перспективу. Он поступает в высшей степени прагматично и мудро – другого не остаётся. В 35 лет у него никаких шансов стать президентом априори нет, сниматься тоже нет смысла, потому что больше никто этого делать не намерен: почему бы не использовать возможность, чтобы достучаться до умов и сердец миллионов новых для оппозиции избирателей.

Реакцию общества мы уже знаем. Практически без финансовых вливаний и купленной поддержки СМИ, рейтинг Михалевича вырос за месяц в три раза, обошёл Романчука, которого (теперь можно спросить: почему?) относят к тройке лидеров.

Для властей это было огромной неожиданностью, появление такого «гладиатора». Понятное дело, прессовать его «в лоб» для них было бы сейчас самым проигрышным делом: все бы увидели, что власть боится его, и многие бы поняли, чего именно она боится. Поэтому в ход пошли самые опасные формы их работы: подковёрная агентурная дискредитация. Сотни людей по стране в узких кругах разносят лживые сплетни и небылицы, десятки проф-комментаторов сыплют оскорблениями и ярлыками в СМИ – в общем, делается всё то, что совсем недавно делалось в отношении Милинкевича, с единственной целью: отвратить от Михалевича демократически ориентированную публику, лишить, таким образом, возможности выстроить мощную команду и – сделать невозможным выход политика со своими идеями на широкие слои общества.

Белорусский политический оппозиционный бомонд тоже не скрывает раздражения. Как могут, перевирают все фразы и приходят к выводу, что человек, который не знает слов «крывавы рэжым, гэбня, незалежнасть, за всё ответишь, репрессии, права человека, Гаага», - это недочеловек, продавшийся власти. При этом они как-то не замечают, что, наоборот – он им выгоден, поскольку не претендует на их верные 25% электората, и число бойцов, делящих этот кусок, уменьшается на одного человека.

Но они этого не замечают, потому что давно не занимаются публичной политикой, но лишь – гладиаторскими боями.

Что до меня, то моё личное отношение к происходящему таково. Посвящать жизнь и карьеру постоянной борьбе за передел завоёванного – это участь неудачника. Если жизнь впереди, если хочешь чего-то достичь – надо идти вперёд. Поэтому – всё правильно делает политик Алексей Михалевич.